Вспоминаем скандальные присуждения Нобелевской премии по литературе

История с присуждением в этом году Нобелевской премии по литературе танзанийскому писателю Абдулразаку Гурна вызывала, на удивление, мало скандалов в СМИ. Причем по двум причинам, первая из которых заключается в том, что вручение нобелевских наград по литературе малоизвестным в мире писателям уже стало почти нормой. А вторая – в том, что писателя из Танзании (впрочем, разобравшись в его биографии, мы выяснили, что Гурна живет и работает в Британии, а из Танзании эмигрировал в возрасте 21 года – нашу статью о нем читайте здесь) не то, что мало знают, а не знают вообще. Причем не только в мире или Танзании, но и Британии. И это не шутка, так пишут сами британские СМИ. Так что и предмета для спора, если не считать истории самой премии, как бы и нет. Поэтому, в отличие от предыдущих лет, к исходу выходных дискуссия в СМИ на привычную тему погасла совсем – что, кстати, отражает и падающую роль литературы в современном мире.

Мы же решили все же окинуть ретроспективным взглядом всю историю вручений Нобелевской премии по литературе, чтобы посмотреть, когда они сопровождались скандалом – и выяснили, что гораздо легче назвать годы, когда объявление имени лауреата скандала или, по меньшей мере, недоумения не вызывало. Исключение составили разве что 20-е годы прошлого века, когда «Нобеля» почти каждый год давали писателям, которые уже тогда считались «властителями умов» во всем мире. Их список действительно впечатляет - Кнут Гамсун (1920), Анатоль Франс (1921), Владислав Реймонт (1924), Бернард Шоу (1925), Анри Бергсон (1927), Сигрид Унсет (1928) и Томас Манн (1929).

Исключение тут разве что Томас Манн, который получил «Нобеля», как было сказано в решении комитета, прежде всего за роман «Будденброки», который был издан, когда писателю было всего 26 лет. Второй такой случай произошел почти сорок лет спустя, когда в 1965-м году «Нобеля» присудили Михаилу Шолохову за «Тихий Дон», первые тома которого вышли из печати, когда писателю было 23 года. И с Шолохова уже можно начинать наш список скандалов, поскольку в мире до сих пор существует мнение, что «Тихий Дон» написал не он.

Это мнение неоднократно пытались опровергнуть, причем даже с помощью как бы беспристрастного компьютерного анализа текстов, но есть один факт, который бить нечем. Томас Манн, напечатав «Будденброков», написал еще несколько великих романов, которые сделали его классиком ХХ века. Шолохов же после «Тихого Дона» - только «Поднятую целину», которая по качеству несравнимо ниже, а потом и вовсе замолк как писатель.

Не вызывает особых возражений и список нобелевских лауреатов 30-х годов, в который, правда, вклинились шведский поэт Эрик Карфельдт (1931) и финский прозаик Франс Силланпяя (1939). Впоследствии это стало печальной традицией, когда раз-два в десятилетие нобелевский примерно миллион долларов получили писатели из стран, расположенных, как и Швеция, на севере Европы, и известных только там. Остальные страны, если можно допустить такой образ, при этом скрипели зубами и терпели – мол, куда денешься, премия-то родом оттуда. 

Ну а далее, как уже было сказано, проще назвать тех, присуждение кому не вызывало вопросов, чем наоборот. Например, французов Альбера Камю (1957) и Жан-Поля Сартра (1964), воплотивших в прозе основные положения очень популярной тогда философии экзистенциализма. Тут еще надо, правда, добавить, что французская интеллигенция считает, что проза Камю была примером безукоризненного французского языка и до сих пор остается его образцом. А Сартр создал скандал сам, от Нобелевской премии отказавшись. Кстати, единственный за всю ее историю – Бориса Пастернака не считаем, так как он это сделал из-за организованной властями массовой травли и под угрозой, как минимум, высылки из страны.   

70-е годы принесли другое основание для скандалов. Хотя трижды за десятилетие ее получили тогда уже «живые классики» Генрих Белль (1972), Сол Беллоу (1976) и Исаак Башевис-Зингер (1978), остальные награды собрали мало кому, кроме узкого круга ценителей, известные поэты, которых мы даже не будем перечислять. И это еще одно основание для традиционных скандалов с «Нобелем». Ведь поэзию, во-первых, в мире читают плохо, а, во-вторых, она непереводима. Поэтому поэты, как правило, зарабатывают мало, так что миллион долларов им, в отличие от того же Сартра, нужен. Но тогда пусть шведские академики и объявят в своем решении, что-то вроде того, что «в этом году нобелевская премия по литературе вручается с благотворительной целью».

Начиная же с 80-х годов количество ожидаемых (то есть, говоря иными словами, «по заслугам») вручений «Нобеля» свелось к двум, а то и к одному в десятилетие. Как, например, в 2000-м – неоспоримому уже десятилетия к тому времени классику Марио Варгасу Льосе. Да и то Льосе повезло (во всех смыслах) с долгожительством. Премию он получил в 74 года, возрасте, до которого не дожили многие самые достойные претенденты на «Нобеля».

Их список можно здесь привести, но он будет очень длинным, а статья и так затянулась. Но, надеемся, вышесказанное объяснило, почему присуждение «Нобеля» Абдулразаку Гурна обсуждалось все два дня. Во-первых, все уже привыкли, а. во-вторых, всем эти неожиданности уже надоели. 

Фото: французский философ и писатель Жан-Поль Сартр отказался от Нобелевской премии по литературеVerso