Газовые договоренности в Париже достигнуты, сейчас «Нафтогазу» и «Газпрому» их нужно изложить языком цифр – Валентин Землянский

Во время недавнего саммита «нормандской четверки» в Париже президент Украины Владимир Зеленский и хозяин Кремля Владимир Путин помимо урегулирования конфликта на Донбассе также обсуждали вопросы, касающиеся поставок газа в Европу через территорию нашей страны. По словам исполнительного директора «Нафтогаза» Юрия Витренко, никаких конкретных договоренностей в газовых вопросах достичь не удалось, зато стороны «договорились продолжить договариваться».

Действующий контракт о транзите российского газа через Украину перестает действовать 1 января 2020 года, новый еще не подписан. По мнению экспертов, Зеленскому важно добиться подписания этого документа, так как транзит ежегодно обеспечивает 2-3% ВВП страны. Кроме того, новый контракт должен частично обезопасить нашу страну от последствий запуска обходного газопровода «Северный поток-2».

Читайте также: Ни провалов, ни прорывов: о чем Зеленский и Путин договорились в Париже

Сегодняшний собеседник Lenta.UA – экс-спикер «Нафтогаза» и эксперт по энергетическим вопросам Валентин Землянский – убежден, что на самом деле в Париже были достигнуты «глобальные» газовые договоренности, просто о них пока что не говорят вслух. О вероятных подводных переговорных камнях Зеленского и Путина — далее в интервью.

- Некоторые эксперты считают, что под главой «Нафтогаза» Андреем Коболевым вскоре может зашататься кресло и якобы именно поэтому на «нормандском саммите» НАК представлял не он, а его заместитель Юрий Витренко. Такие предположения обоснованны?

- Сложно сказать, почему в Париж отправился именно Витренко, а не Коболев, но факт остается фактом: у них обоих позиция одинаково контрпродуктивная по отношению к президенту. Если Владимир Зеленский всячески пытается найти какие-то переговорные точки соприкосновения с российской стороной, то позицию «Нафтогаза» можно сформулировать несколькими словами: «А мы всегда — против». Они (руководство НАКа — Ред.) действуют в сугубо формальной логике, абсолютно не учитывая реалий и отбрасывая желания поиска компромисса.

Коболев заявляет, что если договора не будет, а транзит будет сохранен, мы будем считать это контрабандой, и будем всячески препятствовать его продолжению. Это — что? Конструктивная позиция руководителя госкомпании? Нет. Человек сознательно забывает о такой «мелочи», что Украина, являясь подписантом Договора к энергетической хартии, (правда, Россия данный документ так и не ратифицировала, - Ред) обязана всячески способствовать, а не препятствовать транзиту энергоресурсов по своей территории.

- Если высшее руководство «Нафтогаза» играет вразрез с позицией Банковой, почему же не поднимается вопрос о кадровых перестановках?

- Это – вопрос компетенции премьера Алексея Гончарука. Для начала, постановлением Кабмина надо поменять устав «Нафтогаза», поскольку на сегодняшний день НАК не подконтролен Кабинету министров, а все кадровые и, кстати, премиальные вопросы полностью находятся в ведении наблюдательного совета.

- Путин в Париже назвал конечного потребителя вероятного «дешевого» (-25%) газа для Украины. Это, по его словам, прежде всего, промышленный потребитель. То есть, слова российского президента - «наживка» для отдельных отечественных олигархов, которые могут иметь политические механизмы влияния на украинскую власть? 

- Если говорить о конкретных олигархах, то не думаю, что в этом контексте стоит упоминать фамилию исключительно Коломойского. У нас крупнейшим потребителем газа является, в первую очередь, химическая промышленность. После химии следуют заводы по производству стройматериалов, того же цемента, к примеру. И только вслед за этим идет все остальное, включая металлургию. Поэтому в данной ситуации Коломойского, на которого вы явно намекали, задавая свой вопрос, я бы не демонизировал. 

У нас как было раньше, так и осталось сейчас: потребителями импортного газа по-прежнему остаются предприятия. Другой вопрос, что изменились объемы. Однако в любом случае, импорт газ нам необходим для обеспечения экономики. На нужды населения и предприятий коммунальной энергетики нам достаточно собственного газа. Ну, может быть чуточку не нужно докупать — 1,5-2 млрд кубометров.

- По итогам «нормандки» исполнительный директор «Нафтогаза» Юрий Витренко заверил, что Украина не отказывается от своих требований о выплате Россией долга в размере $3 млрд. по решению Стокгольмского арбитража. В то же время Владимир Зеленский после завершения саммита заявил, что вопрос выплаты долга решен: мол, мы готовы взять газом. Какой вариант более выгоден для Украины?

- Скажу честно: не знаю, и поясню, почему. Ни при каких условиях мы не должны забывать о существовании  встречных исков «Газпрома», находящихся в Стокгольме. Как там движется процесс — известно лишь непосредственным участникам, поскольку к нам доносятся только отголоски. Отголоски эти состоят, среди прочего, в том, что «Нафтогаз» видит риски проигрыша «Газпрому» $2 млрд. в 2020 году. Кроме того, есть еще непогашенные $3 млрд Януковича, взятые в 2013 году, которые Яценюк отказался отдавать и которые, по заявлениям российской стороны, плавно «перетекли» в 4,5 миллиарда долларов.

То есть, нужно очень тщательно просчитать риски и подвести баланс, потому что сегодня мы можем взять $3 миллиарда газом или деньгами — не суть, а завтра окажется, что шесть нам надо будет отдать. Для того, чтобы видеть полноту картины, нужно внимательно и последовательно анализировать арбитражные производства двух сторон и просчитывать риски с точки зрения вероятных выплат/не выплат.

- Глава «Нафтогаза» Коболев говорит о том, что дальнейшие переговоры с Россией будут проходить при участии Еврокомиссии, а председатель «Газпрома» Миллер утверждает, что участие третьей стороны невозможно. Каков переговорный вес ЕК?

- Миллер был в Париже, а Коболев – нет, это нужно учитывать, поскольку там переговорная погода могла меняться. Но тут надо сказать о том, что, по большому счету, участие или не таковое Еврокомиссии в процессе для нас, скажем так, ультрафиолетово, поскольку ЕК не имеет ровным счетом никакого отношения к контракту двух хозяйствующих субъектов. И, знаете, у меня есть внутреннее ощущение, что глобальные договоренности в Париже все-таки были достигнуты, и сейчас «Нафтогазу» и «Газпрому» их надо лишь изложить языком цифр и юридических терминов.

- После заседания «нормандской четверки» стало известно, что Украина настаивала на десятилетнем транзитном договоре, а Россия — на годичном. Позже Владимир Зеленский сказал о «золотой середине». О каких сроках может идти речь, и что за это время должна сделать украинская власть, чтобы по истечению транзитного периода наша ГТС не стала лишь дорогим в обслуживании металлоломом?

- Если говорить о средневзвешенном сроке, то, думаю, можно прогнозировать пятилетний контракт о транзите. Сохранится ли прежний объем транзита? Нет. Нужно объективно смотреть на ситуацию и понимать, что объем будет составлять в среднем порядка 50 миллиардов кубов, то есть это — от $1,5 до 2 млрд, которые будут идти в украинский бюджет.

А что должна делать власть? Все, чтобы транзит по украинской ГТС был конкурентен с новыми потоками. И тут вопрос даже не в том, что это российские потоки. Вопрос в том, что эти потоки новые и, следовательно, экономически более выгодные, поэтому нам необходимо максимально сокращать транзитные издержки. Тут чистая экономика, а политика отсутствует как таковая.

- Прокомментируйте следующее заявление нардепа от «Слуги народа» Александра Дубинского: «Гарантированная цена на природный газ для населения на первый квартал 2020 года составит 5,5 тыс. грн за 1 тыс. куб. м (без учета НДС, транспортных расходов и наценки газсбытов)… То есть, пока на границе Словакия-Украина газ стоит 170 долл / тыс кубов- гражданам будут продавать его примерно по 7000 грн / тыс кубов, или по 290 долларов за тысячу кубометров. Нормальный навар на нас, лохах»…

- Да, так и есть на самом деле. Нормальная такая схема, поддерживающая доходность «Нафтогаза». Если бы правительство беспокоилось о нас с вами, как о потребителях, оно бы установило фиксированную цену еще в сентябре на уровне 6000 грн со всеми отягощениями и не морочило всем голову с «хороводами» в кабинете президента о том, как же снизить тарифы на тепло. Были все основания, чтобы в эту зиму заходить с более низкими тарифами на теплоснабжение и горячую воду.

Если сейчас, а все к этому идет, будет подписан транзитный контракт с Россией, избыток газа в европейских и украинских, кстати, тоже хранилищах, приведет к падению цен и «Нафтогаз» не получит свою, так сказать, запланированную прибыль, о чем очень  обеспокоился Кабмин. Поэтому тут  полностью согласен с господином Дубинским.

- Некоторые европейские СМИ, анализируя «нормандский саммит», писали о том, что, разыгрывая газовый козырь, Путин пытался повлиять на политическую позицию  Меркель и Макрона. Это, на ваш взгляд, имело место быть?

- Я думаю, что минимально, поскольку в публичную плоскость по итогу вышел минимум. Вместе с тем, с учетом того, что никаких прорывных решений по Донбассу в итоговом коммюнике не было, понятно, что Меркель и Макрон не просто так там сидели и пили кофе, а непременно поднимали вопрос энергетических гарантий для Европы. Поэтому, предполагаю, что окончательные предметные решения по газовому вопросу уже  есть, просто они пока что публично не разглашаются.

Надо понимать, что любые переговоры такого плана любят тишину. И Донбасс, кстати, тоже — настолько болезненная и деликатная тема, что вваливаться туда в грязных сапогах, не стоит. Именно поэтому, убежден, лидеры всех четырех государств стараются дозировать информацию относительно всего того, о чем шла речь на саммите в Париже.

Наталия Ромашова

Читайте также: Переговоры в «нормандском формате» - итоги (ВИДЕО)