Цена романтики. Как американцев в ГУЛАГ отправляли

Эпоха Великой депрессии, поставившая миллионы американцев на грань выживания, усилила симпатии к СССР среди широких слоев общества. И дело не только в левой пропаганде, просто Советский Союз воспринимался многими как страна социальной справедливости, победившая безработицу и гарантировавшая каждому место в жизни. Казалось, капитализму пришел конец, о чем говорили не только в коммунистической прессе. Так, Джордж Бернард Шоу утверждал в «Нью-Йорк таймс» что советский эксперимент работает, и в Москве с распростертыми объятиями примут специалиста в любой области.

Не удивительно, что 1931 году в советское торгпредство в Нью-Йорке поступило почти сто тысяч заявлений от американцев, рассчитывавших на работу в социалистическом рае, но плохо понимавших, что этот «рай» собой представляет. Шесть тысяч заявок были удовлетворены, и счастливые обладатели советской визы отправились навстречу свое мечте. 

О судьбах некоторых из них рассказал в своей книге «Покинутые» британский писатель Тим Цулиадис. Среди американских «заробитчан» были представители всех социальных групп, но выделялись рабочие, уволенные с закрывшихся автомобильных заводов в Детройте. Как известно, в 1929 году СССР подписал с Генри Фордом контракт на строительство завода под Нижним Новгородом, который в 1932-м начал выпускать первые автомобили. Менее известно, что на этом заводе работали семьсот-восемьсот американцев, завербованные еще в Детройте.          

Так или иначе, к середине 1930-х в нескольких городах СССР сложилось нечто вроде американского землячества, начала издаваться газета Moscow daily news, американцы создавали даже любительские театральные труппы и команды по бейсболу.

Внимание Цулиадиса привлекли истории двух молодых американцев — Виктора Германа и Томаса Сговио. Отца Томаса депортировали из США за членство в компартии, и в 1935-м семья перебралась в Москву. Отца взяли в 1937-м, а Томас, работавший художником в издательстве, был задержан сотрудниками НКВД в 1938-м у ворот американского посольства — молодой человек хотел восстановить американский паспорт. Срок ему дали «детский» — пять лет лагерей, но выпустили в 1948-м, и сразу отправили на спецпоселение в Красноярский край, откуда он освободился лишь в 1954 году. Еще шесть лет понадобилось на возвращение в США, где бывший зэк написал книгу под говорящим названием: «Дорогая Америка! Почему я стал противником коммунизма». Александр Солженицын четырежды ссылается на воспоминания Сговио в своем «Архипелаге ГУЛАГ». 

Еще дольше длилась советская эпопея Виктора Германа — уроженца Детройта, чьи родители эмигрировали из Российской империи. Осенью 1931 года 16-летний  Виктор вместе с родителями приехал строить ГАЗ. Юноша активно занимался спортом, а в сентябре 1934-го даже установил мировой рекорд по затяжным прыжкам с парашютом (142 секунды свободного полёта). В конце 1937 года отчислен из Высшей парашютной школы под Москвой, полгода спустя арестован и осужден за шпионаж на 10 лет лагерей.

Освободился Виктор в 1949-м и, как и Сговио, был выслан в Красноярск, где работал тренером по боксу в спортклубе общества «Динамо». После реабилитации в конце 1950-х Герман осел в Кишинёве, где был назначен старшим тренером сборной Молдавии по боксу. Оставив тренерскую работу, бывший американец занялся переводами с английского, написал несколько пособий, был консультантом по английскому языку при Союзе кинематографистов Молдавии. И каждый год подавал прошение на выезд, которое было удовлетворено лишь зимой 1976 года после вмешательства Госдепартамента США. Вернувшись на родину, он написал несколько книг, в частности, о судьбе сотен рабочих автомобильных заводов Форда, завербованных по контракту в СССР.

Не всем так повезло. Например, Джон Тучельский — один из первых американских специалистов, приехавших в Советскую Россию, так и сгинул в далекой стране. В Горьком, где он работал на ГАЗе, Тучельского сначала исключили из партии, а потом обвинили в шпионаже. До конца следствия он не дожил, скончавшись 16 декабря 1938 года в тюремной больнице.

Официально американцев в ГУЛАГе всегда было немного — на 1945 год в советских лагерях числилось всего 5 граждан США. При этом, после освобождения нацистских лагерей в 1945-м, ряд узников с американским гражданством оказался в советской зоне оккупации — в 1996 году «Нью-Йорк Таймс» писала о 500 американских военнопленных, «оставленных Сталиным в качестве разменной монеты». В истории остались также имена 22 американцев, сбитых над Кореей и доставленных в лагерь Кировский под Красноярском в 1951 году.

Три книги о пребывании в ГУЛАГе оставил Джон Нобл, чья семья владела немецкой компанией по производству фотоаппаратов Pentacon. Ноблы оставались в Дрездене до конца войны, были арестованы советскими оккупационными властями и отправлены в Бухенвальд, переименованный к тому времени в «Специальный лагерь №2». Отца Джона освободили в 1952-м, но сам он отправился добывать уголь в Воркуту, разумеется, не по своей воле. Летом 1953-го американец даже принял участие в Воркутинском восстании в июле 1953 года, чудом передал весточку о себе на Запад и был освобожден в 1955 году после вмешательства Госдепа и президента Эйзенхауэра.

Особняком стоит история Александра Долгана, отец которого в 1933 году отправился в командировку в СССР для работы инженером на Московском автомобильном заводе. Тем не менее, вернуться домой ценному специалисту не дали — он семьей застрял в Москве, а выросший здесь Александр устроился в 1943 году на работу в посольство США.

В декабре 1948 года во время обеденного перерыва он был арестован МГБ и обвинен в шпионаже. Примерно год провел на Лубянке и в Лефортово, подвергаясь жестоким физическим и психологическим издевательствам. Об аресте Долгана было известно властям США, но они боялись что-либо предпринять, дабы еще больше не навредить заключенному.

Американца приговорили к двадцати пяти годам лагерей, но это было только начало. Спустя полгода его вернули в Москву — в лапы заместителя министра госбезопасности полковника Рюмина, который зверски пытал Долгана, заставляя признаться в несуществующем заговоре. Освободили «шпиона» в 1956-м, выяснилось, что его родителей тоже пытали, мать сошла с ума… Что касается Александра, то он устроился переводчиком с английского языка, сблизился с диссидентами, в том числе, с Солженицыным. Получить выездную визу Долгану удалось лишь в 1970 году, а пять лет спустя, уже в США, он издал книгу «Американец в ГУЛАГе». Пытки в застенках НКВД не прошли даром — Александр Долган не дожил и до шестидесяти…

Это лишь часть историй людей, оказавшихся не в то время не в том месте, и заплативших за это слишком дорого.      

Максим Суханов, Lenta.UA

На заставочном фото: «Сваливание трупов в Долине Смерти», рисунок Томаса Сговио