Почему Каннский кинофестиваль начнется комедийным «ужастиком» о зомби

Какого-то узаконенного принципа в отборе фильма, которым открывается Каннский кинофестиваль, нет. Например, в 2015-м году это была «Молодая кровь» француженки Эммануэль Берко, вполне заурядная лента, которая незаметно прошла в украинском кинопрокате. Выбрали ее в качестве фильма-открытия только из-за режиссера-женщины, отдав дань феминизму.

Однако общий принцип уловить все же можно. Но для этого надо отойти от стандартного представления о Каннском кинофестивале как только главном в мире смотре артхаусного кино. Обычно СМИ именно так его своим читателям и представляют. На самом же деле в конкурсной программе профессионалам интересно лишь то, кто получит главные призы – ведь это обеспечивает закупку фильма прокатными компаниями всего мира.

Что же касается «чистого искусства» в Каннах в принципе, то это отдельный разговор, в котором придется упомянуть, что отбор фильмов для фестиваля весьма субъективен. Кроме того, у отборщиков и жюри есть свои режиссеры-любимчики, о которых известно, что любой их новый фильм попадает в конкурсную программу. Самое же главное для профессионалов мероприятие Каннского кинофестиваля – его кинорынок.

В фильме-открытии организаторы в большинстве случаев пытаются два этих главных фестивальных тренда – элитарное киноискусство и коммерцию - объединить. К тому же, этот кинопоказ – светское мероприятие, и если выбрать для него какую-нибудь заумную артхаусную ленту, зрители просто начнут уходить с середины демонстрации.

Так, например, в прошлом году фильмом-открытием были «Лабиринты прошлого», в которых один из лидеров мирового артхаусного социального кинематографа иранец Асгар Фархади вдруг перешел к мейстримному кино и снял детектив с кинозвездами Пенелопой Крус и Хавьером Бардемом в главных ролях. Детектив, правда, был яркий, красочный и зрелищный – как раз для светского просмотра, чтобы не напрягать зрителей.

«Мертвые не умирают» отвечают этому принципу в еще большей степени. Во-первых, Джим Джармуш – один из обоймы немногих режиссеров-любимчиков Канн. Во-вторых, фильмы о зомби это, с одной стороны, мейнстрим, а с другой – нишевое кино для знатоков этого жанра. В-третьих, Джармуш, судя по всему, снял не просто «ужастик», а хоррор-комедию.

Наконец, в-четвертых, он собрал такое созвездие артхаусных актеров, которому может позавидовать любой режиссер, и представил их в комических ролях. Например, один из любимых актеров Джармуша Билл Мюррей играет пузатого старого шерифа провинциального городка, в котором вдруг начали вставать из могил и оккупировать улицы мертвецы-зомби. Утонченная Тильда Суинтон сначала любуется в морге ярко загримированными покойниками, а потом, когда они оживают, берется, словно Ума Турман в «Убить Билла», за меч-катану и сносит им головы. Ну а Игги Попа для игры в хорроре гримировать несложно.

Для самой ленты стать фильмом-открытием Каннского кинофестиваля – важный этап в рекламной кампании, не говоря уже о том, что ее, по сообщениям СМИ, еще и включили в конкурсную программу.       

Олег Васильев, Lenta.UA

Заставочное фото: Movie Web