Европейские "Оскары" вручены за ностальгию по Старому Свету

Награды Европейской киноакадемии, желая подчеркнуть их значимость, часто называют европейскими «Оскарами». По сути это так, а вот по эстетическим параметрам, предъявляемым к оцениваемым фильмам – нет. Кстати, «Оскар» за лучший иностранный фильм часто получает та лента, которая, если бы она была американской, на главные статуэтки не могла бы рассчитывать. Но тут американские киноакадемики вспоминают свои европейские корни - и награждают то, что мы привыкли считать типичным европейским кино. Ну а европейские киноакадемики, вручая свои призы – тем более.

61-летний кинорежиссер Павел Павликовский, который с четырнадцати лет живет в Великобритании, куда уехали из Польши его родители, но в последнее время работает с польской тематикой – наглядный тому пример. За свою долгую карьеру он не был обойден кинонаградами, но настоящий их дождь пролился на него лишь за последние четыре года. Его предыдущий "чисто польский" фильм «Ида» получил несколько призов Европейской киноакадемии и «Оскара» за лучший фильм на иностранном языке. А в этом году столь же польская по тематике «Холодная война», которая осенью шла в украинском прокате, собрала почти все главные европейские «Оскары» - за лучший фильм, режиссуру, сценарий и главную женскую роль (Иоанна Кулиг), отдав лишь награду за лучшую мужскую роль итальянскому «Догмэну».

Анализируя, почему это происходит, отметим три главных, с нашей точки зрения, причины. Первая – эстетическая. Оба фильма, «Ида» и «Холодная война» - черно-белые и этим напоминают о том периоде черно-белого кинематографа 50-х – начала 60-х годов, когда польское кино было одним из сильнейших в Европе. Настолько сильным, что его хватило не только на Польшу, где остались Анджей Вайда и Анджей Мунк, но на Запад, куда уехали Роман Поланский, Ежи Сколимовский и Кшиштоф Кеслевский, ставшие там знаменитостями. Сами европейские киноакадемики черно-белое кино сегодня практически не снимают (не в последнюю очередь – по коммерческим причинам), но считают его высшим пилотажем.

Причина вторая – смысловая. Обычно о «Холодной войне» пишут как о фильме, в котором певица и музыкант из Польши в 1949 году влюбляются друг в друга, потом расстаются, потом встречаются, но уже во Франции, потом снова расстаются и снова встречаются, но уже в Польше, и так полтора десятка лет. То есть ведут непрерывную «холодную войну» друг с другом на фоне глобальной «холодной войны», постоянно разделяющей главных героев между двумя враждующими политическими и военными блоками стран. И это так.

Но есть еще и третий аспект, о котором забывают упомянуть. Возможно – самый главный. Уже второй свой фильм подряд Павел Павликовский показывает новой Европе на примере Польши 50-х годов тот Старый Свет, которым она когда-то была. То есть Европу, где любовь - это отношения мужчины и женщины, Европу религиозную (в «Иде» главная героиня – монашка, в «Холодной войне» - искренне верующая) и черно-белую не только в эстетическом смысле, но и в моральном. Европу, где зло это зло, добро это добро, любовь это любовь, и нет никакой постмодернистской этической и эстетической размытости и политкорректности.

И, судя по реакции киноакадемиков Старого Света, именно такая Европа им нравится. Они, конечно, понимают, что она уже вряд ли вернется, но хотя бы помечтать о ней могут. И заодно наградить тех, кто воплощает эти мечты на экране.

Сергей Семенов, Lenta.UA