70 лет назад Альберт Эйнштейн призвал президента США запустить атомный проект

Первым тревогу забил бежавший в свое время из Германии физик Лео Силард, обосновавший в 1939-м возможность ядерной реакции при делении ядер урана. Вместе с лауреатом Нобелевской премии по физике Энрико Ферми, к тому времени тоже осевшим в США, Лео пытался объяснить американским властям важность атомных исследований, но… безуспешно.   

Тогда Силард решил обратиться к «главному физику мира» — Альберту Эйнштейну, благо они были знакомы по совместной работе в Берлине. 12 июля 1939 года Лео Силард и его коллега Юджин Вигнер встретились с Эйнштейном в его доме на Лонг-Айленде. Рассказ гостей о возможностях использования цепной реакции в военных целях произвел на Эйнштейна впечатление. Тут же физики решили обратиться к бельгийской королеве Елизавете, с которой был дружен Эйнштейн, с просьбой повлиять на свое правительство, поставлявшее Германии уран из бельгийского Конго.

Эйнштейн даже продиктовал черновик письма по-немецки, но ученые вспомнили, что эмигранты не могут обращаться к иностранным лидерам без уведомления Государственного департамента США. Так отпал «бельгийский» вариант и появилась идея прямого обращения к президенту Франклину Рузвельту.

2 августа того же года Силард вновь посетил Эйнштейна, уже в сопровождении другого физика, будущего «отца» водородной бомбы — Эдварда Теллера. Ученые привезли два варианта готового письма президенту: короткий и длинный. Эйнштейн остановился на длинной версии, после чего текст был переведен с немецкого на английский, отредактирован и перепечатан на машинке.

Готовое письмо было передано другу и неофициальному советнику Рузвельта по вопросам экономики, финансисту Александру Саксу, который часто встречался с президентом. Сакс, впрочем, не отличался оперативностью, и передал письмо адресату лишь 11 октября, уже после начала Второй мировой войны. «Вследствие ядерной реакции в крупной массе урана может быть освобождена значительная энергия…, — писал Эйнштейн. — Это новое явление способно привести к созданию бомб, возможно …исключительно мощных бомб нового типа».

19 октября 1939 года Рузвельт направил ученому ответное письмо, где сообщал о первых шагах по реализации атомного проекта. Два дня спустя прошло первое секретное заседание Консультативного комитета по урану, на которое получил приглашение и Альберт Эйнштейн, но отказался, сославшись на занятость. Впрочем, даже авторитет великого физика не убедил военных в огромных потенциальных возможностях атомного оружия. Правда, в ноябре глава комитета Лайман Бриггс предложил выделить 167 000 долларов на исследования урана, но лишь два года спустя — 28 июня 1941 года — Рузвельт подписал приказ 8807 о создании Бюро научных исследований и разработок.

Среди историков по-прежнему идут споры о том, сыграло ли письмо Эйнштейна решающую роль в разработке ядерного оружия или на это повлияли иные факторы. Так или иначе, знаменитый Манхэттенский проект был запущен лишь осенью 1943-го — четыре года спустя после обращения Эйнштейна.

Что касается самого ученого, то он не принимал участия в атомном проекте, а обстоятельства, при которых отправил письмо президенту, объяснял следующим образом: «Моё участие в создании ядерной бомбы состояло в одном-единственном поступке. Я подписал письмо президенту Рузвельту, в котором подчёркивал необходимость проведения …экспериментов по изучению возможности создания ядерной бомбы. Я полностью отдавал себе отчёт в том, какую опасность для человечества означает успех этого мероприятия. Однако вероятность того, что над той же самой проблемой с надеждой на успех могла работать и нацистская Германия, заставила меня решиться на этот шаг. Я не имел другого выбора, хотя всегда был убеждённым пацифистом».

Максим Суханов, Lenta.UA