Табу или фикция: запретят ли в Украине промосковскую церковь

За правительственный законопроект, фактически запускающий процесс запрета на деятельность УПЦ проголосовали 267 нардепов при необходимом минимуме в 226. Путевку в жизнь данному документу дали большинство фракций и депгрупп, помимо осколков запрещенной медведчуковско-бойковской ОПЗЖ.

Весьма жаркие дискуссии о специальном законе для ограничения деятельности в Украине руководимых из РФ церквей продолжались с момента старта путинской «спецоперации», то есть, с февраля 2022-го. В Верховной Раде в результате появился целый ряд законопроектов о полном или частичном запрете УПЦ Онуфрия.

Підписуйтеcь на наш Telegram-канал Lenta.UA - ЄДИНІ незалежні новини про події в Україні та світі

После «привета» из Банковой свой вариант тематического законопроекта зарегистрировал в ВР и Кабмин. Президент Владимир Зеленский несколько раз анонсировал его одобрение, однако руки законодателей к «церковному» законопроекту дошли спустя почти год. Почему имела места столь продолжительная проволочка? Во-первых, как оказалось, в правящей «Слуге народа» есть достаточно влиятельное лобби УПЦ, а во-вторых, этот законопроект, как поговаривают в кулуарах, не значился в шорт-листе приоритетов Зеленского, который, скажем так, не подгонял с принятием решения владельцев мандатов.

Известный политолог Виктор Небоженко, комментируя факт внезапной активизации в этом направлении, иронизирует: «Парадоксы украинской политики во время войны – «слуги народа» против УПЦ (МП) ФСБ. Впрочем, возможно это просто очередной «видосик» от Офиса президента, чтобы успокоить разволновавшихся профессиональных патриотов. Или способ отвлечь внимание общественного мнения от коррумпированной и бездарной внутренней политики».

Отметим, что градус страстей между сторонниками и противниками закона зашкаливал. Когда после голосования нардеп Павел Гузь прибежал к спикеру с просьбой зачесть его голос «За», потому что у него не сработала карточка, то исключенный из СН одиозный Евгений Шевченко ему воскликнул: «Бог спас твою душу!». После этого в президиуме ВР завязалась небольшая толкотня. То есть, «видосик», о котором говорит политолог Небоженко получился ярким и эмоционально насыщенным...

Несмотря на то, что проголосованный на днях законопроект предусматривает непростую и довольно-таки длительную процедуру запрета религиозных общин, связанных с Россией, в УПЦ назвали решение парламентариев нарушением прав человека и преследованием церкви. Там настаивают, что еще с мая 2022 УПЦ является независимой от Москвы церковью и обещают обжаловать закон в случае его полного принятия. Некоторые епископы УПЦ перед голосованием в Раде призывали нардепов «подумать о своей душе после смерти», косвенно намекая на «Божью кару». Похожие по смысловому наполнению сообщения во фракционном чате коллегам рассылали и рьяные адвокаты УПЦ в «Слуге народа».

Практический механизм принятого в первом чтении законопроекта следующий. На стартовом этапе государственная служба по этнополитике и свободе совести сначала должна установить, что у определенной религиозной организации есть свой центр в России. После этого служба выдает предписание церкви исправить эту ситуацию. А если этого не происходит, то указанная госслужба подает на это конкретное юридическое лицо иск в суд, который уже должен принять решение о запрете.

Сказать, что это длинный и витиеватый путь – ничего не сказать. Прежде всего в силу отсутствия четких временных дедлайнов. Судебный процесс может длиться «русский месяц», а до реального запрета с момента принятия закона могут пройти годы. К тому же, УПЦ как юридического лица не существует, а есть отдельные единицы, против которых нужно судиться: Киевская митрополия (главная), епархии (более полусотни) и отдельные приходы (тысячи). И таких юрлиц на сегодня насчитывается около десяти тысяч. Впрочем, несмотря на это, именно длинно-тернистый судебный путь считается наиболее легитимным и таковым, который не вызовет резкого осуждения на Западе относительно нарушения религиозной свободы и прав человека, ведь по европейской традиции только Фемида вправе принимать решение о запрете тех или иных религиозных организаций.

На данный момент правительственный «антицерковный» законопроект проходит закулисную стадию подготовки ко второму чтению. К документу, скорее всего, будет внесено множество правок. Когда при таких условиях закон может быть принят в целом, прогнозировать предельно сложно – счет может идти на месяцы. Но при этом для подачи своих поправок у нардепов есть две недели. А вот в случае принятия закона в нынешней редакции страну наверняка будут ждать судебные процессы, которые могут длиться годами. 

«Государство обязуется гарантировать всем украинцам, гражданам и даже не гражданам Украины право свободно исповедовать ту систему ценностей, которую они считают нужной. Уже неоднократно были внесены некоторые изменения в закон о свободе совести и религиозных организациях и сейчас мы имеем уже третью или четвертую волну перемен, поэтому ничего страшного не происходит. То есть, крика и критики о якобы насилии над церковью больше, чем самих изменений», - отмечает религиовед Людмила Филипович.

По ее словам, в предлагаемых изменениях к закону фактически нет ничего нового, ведь все они идут как дополнения и разъяснения, связанные с тем, «что мы с вами вступили в новый контекст, который называется российско-украинская война». «Это пассивная реакция, которая продолжается уже с 2014 года. Эксперты давно говорили, что нужно взглянуть на религиозную жизнь, состояние религиозной свободы и права человека в сфере вероисповедания с позиции национальной безопасности. Но если взять закон о нацбезопасности, то в нем даже не упоминаются слова «религия», «церковь», «религиозная организация». Почему-то законодатели решили, что для безопасности вопросы религии и церкви вообще не важны. А наша реальность показывает, что они являются сверхважными. И законом, который был 19 октября принят в первом чтении, именно этим предлагается дополнить содержание основного закона некоторыми новациями, нарративами, которые абсолютно «ложатся» в реальность нашего нынешнего бытия. Например, статья 5-я будет дополнена словами, что не допускается не церковь, а деятельность религиозных организаций. Здесь ни слова нет об Украинской православной церкви. Отдельно объясняется, какие именно религиозные организации и их деятельность не допускаются: «аффилированные, имеющие общие основы, историю с центрами влияния религиозной организации, руководящий центр которой находится за пределами Украины в государстве, которое осуществляет вооруженную агрессию против Украины», - подытожила госпожа Филипович.

По мнению экспертов, с тем, чтобы сделать законопроект, принятый давеча в первом чтении действенным, нужно ускорить процедуры, которые там заложены, внести позиции по имуществу и собственности, опции по решению вопроса внутри православного мира на основе томоса, выданного Вселенским патриархом, по прямому запрету московской церкви и ее структурных подразделений. В таком случае у СБУ и других спецорганов будут рычаги влияния на те административные единицы УПЦ МП, которые не перейдут в ПЦУ.

«Многие голосовали благодаря позиции президента. То есть, ни в коем случае не нужно уменьшать градус общественного внимания. Потому что только общественное внимание, только активная позиция подтолкнула власть к такому решению. Давление общества очень и очень важно», - акцентирует нардеп от оппозиционной Евросолидарности Ростислав Павленко, комментируя «церковный» законопроект.

К слову, если говорить о позиции населения, то следует отметить, что соцопросы показывают, что сейчас более 50% украинцев поддерживают автокефальную ПЦУ, которая имеет около 8-9 тысяч приходов. И только 5% наших соотечественников поддерживают УПЦ, имеющую более 10 тысяч приходов. Однако, как показывает практика, это миллионы людей, готовых рьяно защищать свою структуру и руководство, заявляющее о независимости от Москвы, но признающее, что полной автокефалии пока что так и не провозглашено.

Читайте также: Трампист, но с нюансами: чего ожидать Украине от нового спикера США

Читайте также: На Сумщине в рядах УПЦ МП выявили предателя