Клин клином вышибают: как коронавирус вылечит мировой культурный туризм

Поводом для этих заметок, которые кто-то может счесть полемическими, послужила информация о том, что 6-го июля откроется парижский Лувр. Естественно,  с ограниченным доступом. При этом  директор знаменитого музея Жан-Люк Мартинес, давая в июне интервью двум разным изданиям, буквально за несколько недель даже ухудшил свой прогноз посещаемости. Если в начале июня он говорил о том, что она упадет на 70%, то в конце июня назвал уже цифру 80%.

При этом надо учесть одно обстоятельство – годовой бюджет Лувра составляет €250 млн., из которых он должен заработать сам 60%. Еще не так давно эта цифра составляла 40%, но с каждым годом она повышается. С одной стороны это, конечно, заставляет дирекцию инициировать новые интересные проекты – как, например, выставка в Лувре картин, рисунков и рукописей Леонардо да Винчи, о которой мы писали. Ее с 24-го октября прошлого года до 24-го февраля нынешнего посетило 1071840 человек. Небольшая часть из них – бесплатно, а остальные платили €17 за билет в музей и еще €17 – за билет на выставку Леонардо.     

С другой стороны, обычный визит в Лувр для иностранцев (а это 70-80% его посетителей) иначе как профанацией не назовешь. Приведем один лишь пример – «Джоконду», которая отгорожена канатом от первого ряда посетителей на таком расстоянии, что рассмотреть ее по-настоящему невозможно. Но и в этот первый ряд еще надо пробиться в толпе из нескольких сотен человек. Конечно, это практически автомат для зарабатывания денег, но если говорить серьезно, то и профанация самой миссии музея.

Ведь обычный диалог с таким туристом по возвращению того домой выглядит так. «В Лувре был?» - «Был» - «Джоконду» видел?» - «Видел» - «Ну и как?» - «Да ничего особенного. Не понимаю, за что ее так распиарили». А что он мог понять, разглядывая картину через десятки голов на расстоянии нескольких метров? И этот пример можно распространить на сотни и тысячи знаменитый произведений искусства. Не говоря уже о том, что миллионы посетителей нарушают в залах музея температурный режим, режим влажности и даже (своим топотом), условно говоря, «сейсмический».

И если мы, продолжая всё тот же пример с «Джокондой», попробуем прикинуть, как эта ситуация будет выглядеть сейчас, то, скорее всего, так. Поскольку пока подавляющее большинство посетителей Лувра будут составлять парижане или жители других городов Франции, туристические потоки по залам станут впятеро реже (естественно, все должны быть в масках плюс стандартные ограничения) – и «Джоконду», как и тысячи других знаменитых экспонатов Лувра, можно будет хотя бы рассмотреть. 

Таких примеров можно привести во всем мире десятки, если не сотни. То же самое можно сказать и о городах-музеях, таких, как Венеция, о проблемах которой мы тоже не раз писали. В туристических проспектах это, конечно, «самое романтическое место на свете». На самом же деле за год Венеция принимает 20 млн туристов на площади, лишь вдвое превышающей киевский Труханов остров – и они создают на улицах города толкучку как в общественном транспорте. Прибавьте к этому летнюю жару, духоту, высокую влажность – вот и вся «романтическая обстановка». Плюс, конечно, цены, рассчитанные на туристов.

И это еще не говоря о том, что для жителей города создается невыносимая обстановка – как, например, и в случае с Барселоной, жители которой после того, как она стала туристической Меккой, требуют ограничения въезда туристов в нее. Но проблема здесь в том, что в обычной обстановке такие ограничения невозможны: Венеция или Барселона – это не знаменитый город-памятник культуры инков Мачу-Пикчу, расположенном в горах Перу, где уже сотни лет никто не живет. И поэтому еще до эпидемии коронавируса посещение мертвого города, в который раньше приезжали в год два миллиона туристов, было ограничено в пределах 2500 человек в день.

По прикидкам экспертов, восстановление прежнего потока туристов по объектам мирового культурного туризма займет несколько лет (не берем Китай, в котором очень развит культурный туризм внутри страны). И тут следует задать вопрос – а нужно ли это? Скажем, в той же Венеции благодаря карантину вода в каналах из грязно-зеленой и вонючей стала прозрачной, и в ней даже появились дельфины.

А Лувр? Нелепо предполагать, что из-за уменьшения количества посетителей и, соответственно его заработков, на 80%, один из главных музеев мира начнет хиреть. В последние годы, как уже было сказано, Лувр зарабатывал на себя €150 млн. и еще государство давало €100 млн. Ну так теперь, грубо говоря, государство вынуждено будет давать на €100 млн. больше – не такие уж это большие для него деньги. Зато Лувр станет снова похож на музей, а не на толкучку на базарной площади.

Олег Васильев, Lenta.UA   

Фото: Twitter